Интервью

Автор перевода - Бриллиантовый Единорог

'enough rope' с эндрю дентоном: деборра-ли фернесс

(записывалось осенью 2003; было показано 29 марта 2004)

Источник: ABC.net.au

Эндрю Дентон: Большинство австралийцев помнят мою гостью как напористого адвоката из "Стыда" или как умного и страстного психолога из "Корелли". Она одна из лучших австралийских актрис, однако последние пять лет своей жизни она не стремилась привлекать всеобщее внимание. Позабыв об актерских амбициях, она жила, по ее собственным словам, как в мечте, будучи женой Хью Джекмана, мамой Оскара и режиссером. Теперь она готова вновь встать под свет софитов. Дамы и господа, Деборра-Ли Фернесс.

Добро пожаловать сюда и добро пожаловать в Австралию.

Деборра-Ли Фернесс: Потрясающе быть здесь.

Эндрю Дентон: Вы вернулись лишь на несколько дней.

Деборра-Ли Фернесс: Я вернулась в четверг и первое, что я сказала, было: "Кажется, здесь как будто больше мегапикселей". Вы выходите из самолета, а вокруг так свежо и ясно, - если вы были в Лос-Анджелесе, там один смог, а Сидней и Мельбурн кажутся такими светлыми и чистыми, и небо солнечное.

Эндрю Дентон: Так и есть. Собирался вас спросить: есть ли что-то такое австралийское, по чему вы скучаете, какие-нибудь маленькие отличительные особенности?

Деборра-Ли Фернесс: Все эти тонкие, неуловимые... Я ехала по Сиднею сегодня вечером и как только замечала парк и все такое - ох, я это делала, когда мне было 16-ть, и воспоминания возвращаются.

Эндрю Дентон: Что вы делали в парке, когда вам было 16-ть?

Деборра-Ли Фернесс: Нет, нет, я не поделюсь.

Эндрю Дентон: Что ж, неплохое начало для интервью. Давайте поговорим на одну из ваших любимых тем, о вашем маленьком мальчике, трехлетнем Оскаре. Вы говорите, что теперь превратились в сентиментальную маму, так давайте посентиментальничаем.

Деборра-Ли Фернесс: Знаю, я всегда встречала всех этих людей, которые доставали фотографии и показывали, какие миленькие их дети, я имею в виду, да, да, они миленькие. А теперь я сама стала такой же, совершенствую незнакомцев, говорю им, вот мой трехлетний малыш, он гений. А он правда экстраординарный маленький мальчик, который обучает меня, и я уже узнала так много о жуках, и об астрономии. Он просто очень любознательный, и я должна искать ответы. Так что я постоянно учусь с таким же, как у него, энтузиазмом. У него есть карта мира, и он может сказать название буквально каждой страны.

Эндрю Дентон: Вы хотели назвать его Балтазаром, не так ли?

Деборра-Ли Фернесс: Хотела, ох, было много вариантов, но Хью ненавидел имя Балтазар, все ненавидели имя Балтазар.

Эндрю Дентон: Потому что для каждого детского имени нужно придумать короткую форму, не правда ли?

Деборра-Ли Фернесс: И мне нравилось "Зар", Зар Джекман, но Хью счел, что его просто били бы в школе, если б его звали Балтазар, так что мы отказались от этого варианта.

Эндрю Дентон: Ну, если бы вы назвали его Вельзевулом, было бы еще хуже. Но он Оскар, а если у него появится сестра, то ее можно будет назвать Бафта, и будет семья вроде лауреатов?

Деборра-Ли Фернесс: Мы говорили о сестренке, и Оскар решил, что ее будут звать Стеттен Айленд. Так что мы не знаем.

Эндрю Дентон: А потом, очевидно, появились бы Обокен и Джерси и так далее.

Деборра-Ли Фернесс: Именно, Нью Джерси.

Эндрю Дентон: Оскар приемный, и вы присутствовали при его рождении; какие у вас отношения с его биологической матерью?

Деборра-Ли Фернесс: Ну, мы нарушили все существовавшие правила. Мы были в Лос-Анджелесе, куда приехала и его мать из Айовы - за две недели до родов; мы приняли их в отеле, так чтобы и видеть их, и держаться от них на расстоянии. Она оказалась очень молоденькой девочкой из Айовы, и Лос-Анджелес пугал ее, поэтому она и ее 14-месячный малыш оставались с нами. Так что мы были похожи на сумасшедшее семейство, да так и было, моя мать была там, мы все там были, да. Так что она оставалась с нами. Конечно, знаете, есть кое-какие правила, но каждая ситуация уникальна, а вот здесь женщина, которая собирается передать мне величайший дар моей жизни, и я хочу заботиться о ней. И знаете, нам говорили не делать некоторые вещи, но мы делаем. Мы с Хью были в той комнате, когда он родился, врач говорит: ну, вот и он, а я с фотоаппаратом, делаю снимки, и там и слезы, и снимки, а Хью обрезал пуповину и его положили прямо мне на руки; и я продолжала контактировать с его биологической матерью, хотя в этом и нет необходимости, но, думаю, люди не общаются с биологическими родителями своих детей из-за опасений. А мне нечего было бояться. Нет никаких страхов, он мой сын, так что я, знаете, конечно, не звоню ей каждую неделю, но раз в год мы видимся, я смотрю, как она живет, это же молоденькая девочка, которой 22 года, и Оскар был ее четвертым ребенком.

Эндрю Дентон: Когда вы впервые приносите ребенка домой, это изумительный момент. Как это было у вас, ребята?

Деборра-Ли Фернесс: Необыкновенно. И хотя я вообще не пью много, но я пила вино весь вечер. За ужином Хью сказал, не хочешь ли вина - да, пожалуйста. Ребенок заставит тебя быть взрослой. И это хорошо, ты должна быть взрослой. Ты ответственна за это маленькое существо. И, знаете, это было весело. Потому что мы с Хью вдруг... знаете, мы оба как маленькие дикари, и вдруг мы превратились - он в своего отца, а я - в свою мать, и мы оба стали говорить: нет, сделай не так, а вот так. Мы старались быть совершенными и ответственными, мы немного боялись, но все было изумительно. Это абсолютно естественно, вы просто поймите. Усыновление, я должна сказать всем, кто этим интересуется, это настолько замечательно и нет никакой разницы. У меня нет собственных детей, но я и представить не могу, в чем разница. Эти маленькие существа входят в твою жизнь, и тебе нужно заботиться о маленьком человечке.

Эндрю Дентон: Вы когда-нибудь сталкивались с мнением, что вы не совсем мама, потому что Оскар приемный?

Деборра-Ли Фернесс: Нет, но бывает интересно, иногда в парке... знаете, он ведь смешанной расы - "А вы его мама?", я говорю: "Да", а мать: "О, не говорите ничего ребенку, который спрашивает". И затем мать говорит: "О, он приемный?". Понимаете, он приемный? Я говорю: "Да, он приемный", знаете, это как... как... Ох, я имею в виду, я говорила с Оскаром об этом, мы разговаривали об усыновлении. Меня очень напугало то, как это произошло. Ему было около двух, и мы смотрели на компьютере про мышь, "Стюарт Литтл". И тот говорил об усыновлении, а у Оскара просто вырвалось, потому что он все копирует; и он говорит: "Я приемный?". А я... ох, я еще не была готова к этому разговору. Я говорю: "Да, ты приемный".

Эндрю Дентон:. Как вы объяснили это ему?

Деборра-Ли Фернесс: О, да не было никаких объяснений! Для него это просто слово. Я приемный? Да, - но это ничего для него не значит. Хотя теперь он знает, что у него есть биологическая мать; на вечеринке он говорил: "Ты моя биологическая мать?", просто подходил к людям и спрашивал их. Так-то.

Эндрю Дентон: Гости, должно быть, были слегка ошарашены.

Деборра-Ли Фернесс: Да, точно!

Эндрю Дентон: Он будет встречаться со своей биологической мамой?

Деборра-Ли Фернесс: Если захочет.

Эндрю Дентон: Причина, почему Оскар был усыновлен, в том, что у вас было несколько выкидышей перед тем.

Деборра-Ли Фернесс: Да.

Эндрю Дентон: Как это повлияло на вас?

Деборра-Ли Фернесс: Ну, в этом нет ничего хорошего. У нас было несколько выкидышей, и мы пытались, мы делали экстракорпоральное оплодотворение, мы всегда собирались завести ребенка, мы хотели этого и мы усыновили малыша. Так что у нас всегда был этот план в запасе. Мы просто применили другой план. И, знаете, тогда мы были очень расстроены, что нам не удалось забеременеть и что у нас случились выкидыши. И затем, когда мы собрались это сделать - о, отлично, мы усыновим первого же, мы волновались, но это случилось, и ничего такого уж особенного в этом нет. Но я... вы мне что-то подмешали в воду... позже мне пришлось столкнуться с большим числом женщин, поскольку я прошла через это, они просили меня рассказать об этом. У стольких женщин проблемы с зачатием, вы знаете.

Эндрю Дентон: Как вы думаете, вы усыновите еще одного ребенка?

Деборра-Ли Фернесс: М-м-м, возможно.

Эндрю Дентон: Да.

Деборра-Ли Фернесс: Да. Если так суждено.

Эндрю Дентон: И как узнать, что суждено?

Деборра-Ли Фернесс: Мы узнаем, мы просто узнаем.

Эндрю Дентон: А как вы узнаете?

Деборра-Ли Фернесс: Мне бывают знаки, я жду знака.

Эндрю Дентон: Да?

Деборра-Ли Фернесс: Да. Мне было невероятное знамение, и я этого никому не рассказываю, но поскольку, я чувствую, вы такой хороший интервьюер, что я могу рассказать это как другу.

Эндрю Дентон: Мы все друзья.

Деборра-Ли Фернесс: Нет. Когда Оскар должен был родиться... Знаете, как это происходит: вам звонят от биологических матерей, а я была заинтересована, чтобы тот самый ребенок попал к нам и чтобы мы стали теми самыми родителями для того самого ребенка. И я продолжала говорить Хью с самого начала, когда мы обсуждали, - я говорила: я еще не получила знака, я жду знака. Я летела из Лос-Анджелеса в Торонто, где Хью снимался в "Людях Х-1" - по-моему, так, и я сидела и смотрела в иллюминатор, а за ним бушевал невероятный электрический шторм, и это было так прекрасно, что я просто уставилась туда и говорю парню, сидящему рядом: "Ух ты, взгляните на это, как изумительно, где это мы?" - а он отвечает: "Думаю, мы где-то над Айовой". А я... я знала, что биологическая мать была оттуда, с которой я разговаривала, и я схватила стюардессу и говорю: "Вы знаете, где мы?", а она отвечает: "О, идите сюда" - и взяла меня в кабину пилота (это было до 11 сентября), и мы прошли туда, и я спрашиваю: "Где мы?". А пилот говорит: "Посмотрите вниз, вон "Кедровые стремнины"", и слезы покатились у меня по лицу, и я поняла, что это знак для меня. И мне так понравилось это - это не было каким-то тонким намеком, это был большой электрический шторм.

Эндрю Дентон: Да, вспышки света - это важный знак.

Деборра-Ли Фернесс: Да, над местом, где он был зачат.

Эндрю Дентон: Что за великолепная история. Когда я впервые встретил вас, лет десять назад, я сохранил впечатление и описывал его другим, что вы львица, женщина-львица. Вы действительно сильная женщина, откуда это?

Деборра-Ли Фернесс: Думаю, потому, что я дочь матери-одиночки. Я выросла с мамой в Австралии, где, как мне кажется, мужчины доминируют, а я была дочерью... я думала, что женщины были движущей силой, потому что мама была театральным режиссером, она была работающей женщиной, и я видела, как она, знаете, заправляла всем спектаклем. Так что я считала, что я, я видела эту силу.

Эндрю Дентон: Ваша мама была одна потому, что ваш папа погиб в автокатастрофе, когда вам было 8 лет.

Деборра-Ли Фернесс: Очень молодым, да.

Эндрю Дентон: А когда вам было двадцать с небольшим, вы также попали в автокатастрофу. Я не связываю два этих случая, но вы были прикованы к больничной койке 9 месяцев.

Деборра-Ли Фернесс: Да.

Эндрю Дентон: То длилось долго и было большим испытанием в вашей жизни, как это изменило вас?

Деборра-Ли Фернесс: Это интересно, потому что я как раз закончила школу драмы, и у меня было много фильмов на очереди, а еще больше должно было быть, и вдруг - бах! Так случилось, и у меня оказалась сломана лодыжка, в нескольких местах, и мне пересаживали кожу, и благодаря этому я буквально вернулась к жизни; наверное, я всегда была как ребенок, не принимала жизнь всерьез, все было легко и забавно, а тут я в первый раз в жизни прошла через настощее испытание и чуть не умерла. Я не знала, стану ли снова актрисой - мое лицо было изуродовано, а голова раскалывалась - я была похожа на слониху, - и первой работой, которую я получила - возможно, моя самая любимая роль - был "Стыд". И думаю, мой девятимесячный опыт, когда я была прикована к постели, добавил глубины персонажу.

Эндрю Дентон: У нас есть кадры из фильма.

Деборра-Ли Фернесс: О господи. Что за день.

Эндрю Дентон: Это тот еще день, и та еще роль - смотрите, Деборра-Ли Фернесс в фильме 1987 года "Стыд". [ИДЕТ КЛИП] Это провокация, но я нахожу странным в этой сцене, что Джим Бэкон из "Bellbird" разругал вас в пух и прах.

Деборра-Ли Фернесс: Ха-ха.

Эндрю Дентон: Это не согласуется со всем остальным. Вы на самом деле сыграли множество сильных женских характеров, в "Корелли" также. Вы чувствовали какое-нибудь давление, чтобы соответствовать персонажу, или другие люди ожидали от вас, что вы такой и окажетесь?

Деборра-Ли Фернесс: Было интересно со "Стыдом", поскольку я ездила с ним по всей Америке, и организации вроде Национальной коалиции женщин против сексуального насилия и тому подобные хотели, чтобы я была как моя героиня. Я имею в виду, чтобы я показалась во всех этих мягких белых кружевах - я ведь была актрисой. И я - я видела, что они хотят этого, потому что фильм так затронул их, и они ждали спасителя.

Эндрю Дентон: Я хочу поговорить о сердечных делах. Когда вы были моложе, у вас был список того, чего вы ищите в мужчине; вы помните, что было в списке?

Деборра-Ли Фернесс: Ха-ха. Я замужем за ним, ха-ха.

Эндрю Дентон: Да? Поскольку у вас, когда вы познакомились с Хью, были два правила: не встречаться с актерами и не встречаться с мужчинами моложе тридцати.

Деборра-Ли Фернесс: Кто сказал вам это? Таким было мое решение на Новый год - год, когда я снималась в "Корелли".

Эндрю Дентон: Да, и вы нарушили оба этих правила.

Деборра-Ли Фернесс: Но не больше; вообще-то я была неправа, потому что слишком ограничила критерии.

Эндрю Дентон: Почему у вас были эти правила?

Деборра-Ли Фернесс: Потому что я встречалась со многими актерами. Ха-ха, но нет, таким было мое новогоднее решение, а потом я встретила этого мужчину, которому было меньше тридцати и который был актером, м-м-м, но он был самым необыкновенным человеком, которого я когда-либо знала, так что я оказалась неправа.

Эндрю Дентон: Почему он был самым необыкновенным человеком, которого вы когда-либо встречали?

Деборра-Ли Фернесс: Потому что, думаю, возможно, каждая женщина скажет то же самое про своего мужа - я думаю, вы знаете.

Эндрю Дентон: Нет.

Деборра-Ли Фернесс: Прекратите! Она разозлится. Я верю, что у всех у нас есть родственные души в этой жизни, и когда я встретила Хью, как будто был щелчок, - это не было любовью с первого взгляда, но когда я посмотрела на него во второй раз, я поняла - распознала, а он... я почувствовала, что он зацепил меня, - он был милый, но дело было не в этом, просто какое-то дуновение, и я подумала - я смотрела на него тогда и думала, что этот человек будет мне другом в жизни, а затем это стало развиваться во что-то еще.

Эндрю Дентон: Ну, так и случилось, и я думаю, многие знают эту историю, что вы были на съемочной площадке "Корелли" и играли влюбленных, и сами влюбились. У нас есть клип из "Корелли", посмотрим, как тлеет огонек. [ИДЕТ КЛИП] У-ух, тлеет, тлеет, тлеет.

Деборра-Ли Фернесс: Эта стрижка убивала меня.

Эндрю Дентон: Точно.

Деборра-Ли Фернесс: Моя мама увидела его и чуть не умерла - татуировки, понимаете, и эта тюремная стрижка.

Эндрю Дентон: Что это за человек?

Деборра-Ли Фернесс: На самом деле?

Эндрю Дентон: Вы влюбились в него, потому что играли с ним любовь, или это было возбуждающе или это было ниспослано свыше?

Деборра-Ли Фернесс: Совершенно возбуждающе.

Эндрю Дентон: Ну да?

Деборра-Ли Фернесс: Мы влюбились, эй, под давлением обстоятельств, которые были очень возбуждающими. И он, я должна сказать, был самым возбуждающим актером, с которым я когда-либо работала.

Эндрю Дентон: Ну да?

Деборра-Ли Фернесс: И это было его первой работой.

Эндрю Дентон: Он был довольно-таки застенчив, не так ли?

Деборра-Ли Фернесс: Ха-ха. Нет.

Эндрю Дентон: Не был? Он не был застенчив?

Деборра-Ли Фернесс: Нет.

Эндрю Дентон: Окей, а когда вы были на площадке?

Деборра-Ли Фернесс: О, мы оба были очень застенчивыми, да, очень, нам обоим потребовалось много времени, чтобы объявить о своем безумном увлечении.

Эндрю Дентон: Но когда вы играли любовников, наверное, то было лучшее время. Вы могли использовать язык тела, прикосновения, взгляды и должны были использовать все это, верно?

Деборра-Ли Фернесс: Что это за шоу, Эндрю?

Эндрю Дентон: Нас показывают после половины десятого вечера, так что все в полном порядке.

Деборра-Ли Фернесс: Окей, окей. Это было несколько необычно. Самое смешное, что я помню, - когда мы только начали встречаться, мы были в супермаркете и выбирали курицу, а там была леди, она посмотрела на нас, узнала и говорит: "Я знала, это слишком хорошо, чтобы быть просто игрой". До этого мы не осознавали, мы были как... как пьяные.

Эндрю Дентон: Честно говоря, Хью поднимает планку слишком высоко для других мужчин, потому что он кажется...

Деборра-Ли Фернесс: Я так думаю.

Эндрю Дентон: Он кажется немного...

Деборра-Ли Фернесс: Он чертовски впечатлительный, говорю вам.

Эндрю Дентон: Он кажется мне немного совершенным. Пожалуйста, расскажите мне что-нибудь, что он делает не так. Хоть один маленький факт.

Деборра-Ли Фернесс: Хорошо, одно расскажу. Он может жить, он живет в том же самом доме, и это все. От него никакого проку в работе по дому.

Эндрю Дентон: О, это интересно узнать.

Деборра-Ли Фернесс: Я, я одна ношусь с инструментами.

Эндрю Дентон: Вы действительно заключили договор, что вы с Хью не расстанетесь дольше, чем на две недели?

Деборра-Ли Фернесс: М-м-м.

Эндрю Дентон: И что вы оба не будете работать одновременно, но только один из вас? Вы способны сдержать такой обет?

Деборра-Ли Фернесс: Он на самом деле жаден до работы, так что да, мы, действительно, договорились. Мы не расстаемся более чем на две недели.

Эндрю Дентон: Ничего себе.

Деборра-Ли Фернесс: Мне предлагали сняться здесь в фильме Рэя Лоуренса, работа над которым должна была начаться в течение двух месяцев, и мы так мучились, должна ли я, но он такой чудесный режиссер, и Хью говорит: "Да, тебе нужно сделать это", и, к счастью, съемки отсрочили, так что я надеюсь сыграть там, а Хью сможет приехать и присоединиться ко мне.

Эндрю Дентон: А Хью очень романтичный парень?

Деборра-Ли Фернесс: Да, очень.

Эндрю Дентон: Да, а поподробней?

Деборра-Ли Фернесс: Поподробней? Я не собираюсь вдаваться в детали.

Эндрю Дентон: Нет, нет, я не это имел в виду.

Деборра-Ли Фернесс: Он очень романтичный, очень настоящий и благородный, и вся эта романтическая чепуха вроде писем и...

Эндрю Дентон: Он пишет письма?

Деборра-Ли Фернесс: Да.

Эндрю Дентон: Ого. Даже когда вы вместе, он пишет письма?

Деборра-Ли Фернесс: Да.

Эндрю Дентон: Фантастика. Вам?

Деборра-Ли Фернесс: Да. Я думаю, они адресованы мне. Я на это надеюсь.

Эндрю Дентон: Ведь это он придумал дизайн ваших обручальных колец, не так ли?

Деборра-Ли Фернесс: Он.

Эндрю Дентон: Расскажите мне об этом.

Деборра-Ли Фернесс: Ну, он очень нервничал, потому что не имел понятия о драгоценностях или бриллиантах, и он пошел туда и говорит: "Я не знаю, что должен делать, поэтому я просто расскажу вам немного о Деб" - и тот бедный ювелир в течение полутора часов вынужден был слушать, как Хью надоедал ему нескончаемыми описаниями всех нюансов моей индивидуальности, но в конце-концов тот парень говорит: "Окей, хорошо, вот кольцо, вот бриллиант".

Эндрю Дентон: Так что он воплотил вашу индивидуальность в кольце.

Деборра-Ли Фернесс: Бриллиантовом кольце.

Эндрю Дентон: Что за фантастическая история. И там есть надпись на санскрите, не так ли?

Деборра-Ли Фернесс: На обоих наших обручальных кольцах, надпись на санскрите.

Эндрю Дентон: Да. И что это?

Деборра-Ли Фернесс: Санскрит был первым языком.

Эндрю Дентон: Да, простите, а что за надпись?

Деборра-Ли Фернесс: А, там написано "Om paramar to the mainamar". Что означает "мы посвящаем наш союз великому началу".

Эндрю Дентон: Потому что два месяца поврозь, как вы считаете, вы можете...

Деборра-Ли Фернесс: Слишком долго.

Эндрю Дентон: Да неужели вы не сможете продержаться?

Деборра-Ли Фернесс: Ох, послушайте, мы, мы сильные, мы сможем продержаться, но я не считаю, что мы должны так жить. Он, вы знаете, он любит сниматься в фильмах, но он не станет этого делать, если это будет означать, что ему придется расстаться с Оскаром и со мной. Таков наш выбор. Некоторые могут это делать. А мы не хотим, мы несчастны, когда расстаемся.

Эндрю Дентон: Ранее вы упомянули, что Хью жаден до работы, - его профессиональный успех несколько затмил ваш в последние пару лет; как вы справляетесь с этим?

Деборра-Ли Фернесс: Так странно, что люди говорят об этом, но поскольку мы живем такой жизнью, это естественное восприятие. А мы чертовски хорошо проводим время: путешествуем по миру, он работает, я играю с Оскаром, и я... для меня актерство - просто вид деятельности. И если подумать, карьера - это роскошь, я имею в виду, мы и так путешествуем благодаря работе. Помню, я была в Марокко, мы едем по дороге и я вижу эту женщину на обочине с узлом еды за спиной, знаете, они там внизу, стирают одежду и так далее, и я просто остановилась там и подумала, как это высокомерно - волноваться - "о, моя карьера!" - понимаете, это абсолютная роскошь. Там люди просто выживают. Так что - это дар, иметь возможность делать что-то, что ты любишь.

Эндрю Дентон: Как люди вокруг вас реагируют на вашу известность?

Деборра-Ли Фернесс: О, это странно, мы называем это "радость и счастье". Потому что, знаете, вы заходите в ресторан, и они возникают перед вами и говорят, что вы должны подождать. Нет, не ждать час в очереди или что-то в этом роде. Это как: "Одну минуту! Это Хью!" и затем все происходит очень внезапно - "О, привет, идите сюда, прямо сюда, все что пожелаете" - и это доставляет вам удовольствие, знаете, потому что люди хотят вам угодить. Я все еще пытаюсь понять это. К вам относятся по-особому, из-за чего иногда мне становится неудобно, потому что так не должно быть. Как кто-то сказал недавно: "Они знают, кто вы?" Нет никакой разницы, они должны вести себя точно так же, даже если бы я была Джо Бло или кем-то еще.

Эндрю Дентон: Вы когда-нибудь отказывались от столика?

Деборра-Ли Фернесс: Никогда. Ха-ха. Видите, мы учимся, мы учимся, это все для нас также ново.

Эндрю Дентон: Вы в действительно хорошем положении, ваша жизнь великолепна; как вы можете быть уверены, что продолжаете рисковать, продолжаете подниматься вверх?

Деборра-Ли Фернесс: Ведь я пришла на ваше шоу.


Эндрю Дентон: Это не риск, это пустяк. Как прогулка в парке.

Деборра-Ли Фернесс: Нет, на самом деле, когда меня попросили, я была страшно напугана.

Эндрю Дентон: Почему?

Деборра-Ли Фернесс: Потому что это так меня пугает. Я сижу здесь и рассказываю свои личные тайны огромному числу людей, которых я никогда не встречала.

Эндрю Дентон: Мы еще даже не добрались до ваших личных тайн.

Деборра-Ли Фернесс: Я знаю, но я не знала, как вы - я видела ваше шоу. Я не знала, как далеко вы собирались зайти. В общем, я продолжаю, да - когда я снимала фильм, это был огромный риск, это ужасно пугало меня. Я всегда хотела этим заниматься, но я боялась это делать, чтобы не разочароваться. Но вот в один-прекрасный день я решилась. И когда я действительно решилась, все стало на свои места, деньги, съемки и актеры - все стало на свои места. И это было огромным достижением для меня лично.

Эндрю Дентон: У нас есть клип этого фильма, который называется "Билеты только на стоячие места". Впервые он был показан на Мельбурнском фествале в прошлом году, а в начале этого года - в США. Это 12-минутный фильм, снятый режиссером-новичком Деборрой-Ли Фернесс. Давайте посмотрим. [ИДЕТ КЛИП] Я читал, где у вас появилась его идея, - когда вы с Хью стояли в очереди за билетами на какой-то спектакль.

Деборра-Ли Фернесс: Это было перед тем, как мы стали богатыми и знаменитыми.

Эндрю Дентон: На самом деле? Так откуда возникла идея?

Деборра-Ли Фернесс: Мы были в Нью-Йорке, а Аль Пачино играл в моноспектакле, и мы хотели пойти посмотреть, так что три раза подряд по утрам мы вставали ни свет ни заря - каждый раз все раньше - чтобы успеть встать в очередь за билетами. И на третий день мы пришли и встали в очередь и оказались в числе первых восьми человек, так что мы надеялись получить билеты, и мы встретили там этих изумительных людей. Мы были такой несуразной группой - водопроводчик из Джерси, мы из Австралии, женщина из Испании - но мы все породнились, потому что сидели там часами и ждали. И к тому времени, к тому времени, как вечером мы попали на спектакль, - мы же три дня подряд вставали очень рано, я напомню, - и вот мы там, мы наконец-то там, смотрим Аль Пачино, как он прямо передо мной читает монолог, а я засыпаю, я же - я же вставала очень рано каждое утро, так что в этом была ирония. Но благодаря этому я придумала, что будет такой - я сказала Хью в то время, я сказала, что это просто короткометражный фильм, такая метафора - мы были так нацелены на результат, собирались посмотреть спектакль, купить билеты и все такое, а на самом деле куда как более интересным событием была встреча со всеми этими изумительными людьми. Вот недавно, я была поражена, парень, которого мы там встретили семь лет назад, пришел посмотреть 'The Boy From Oz' и принес снимок, как все мы там стоим в очереди за билетами.

Эндрю Дентон: Это правда?

Деборра-Ли Фернесс: И это была такая милая, так приятная случайность, но я просто подумала, что это прекрасная метафора из жизни, поэтому я захотела превратить ее в короткометражный фильм.

Эндрю Дентон: Одна из основных мыслей вашего фильма, которую я очень люблю, это "между желанием и осуществлением проходит вся жизнь в ожидании". Что это значит для вас?

Деборра-Ли Фернесс: Ну, знаете, мы всегда хотим добиться чего-то, хотим то, это, и так упорно преследуем цель - мы думаем, вот то, что мне нужно, а затем, затем мы достигаем этого, но в ожидании уже прошла вся жизнь, - а жизнь-то в тех мгновениях спокойствия, когда мы не гонимся за мечтой, и однажды ты просыпаешься и говоришь: "Ого, да вот в чем все дело-то". Знаете, мы думаем, жизнь - это то, чего мы хотим. Я имею в виду, мои желания постоянно меняются. Я все еще раздумываю, кем мне стать, когда я вырасту. Понимаете, все меняется каждую неделю.

Эндрю Дентон: А если бы вы могли осуществить свое желание, чего бы вы пожелали?

Деборра-Ли Фернесс: Чего бы я пожелала? Чтобы было больше просветленных людей, чтобы мы были в более ясном сознании. Под ясным сознанием я подразумеваю то, чтобы мы были больше открыты друг для друга и не закрывались, и все такое, ла-ла-ла. Потому что, я думаю, истина во взаимном уважении, в любви и нежности.

Эндрю Дентон: Деборра-Ли Фернесс, вы по-прежнему женщина-львица.

Деборра-Ли Фернесс: Спасибо, Эндрю Дентон.